С середины 1920-х гг. началась активно изучаться проблематика региональной преступности в работах А. Арановича, Н. Гедеонова, С. Голунского, Б. Змиева, В. Куфаева, В. Пететюрина, Д. Родина [9].
Также в этот период стали появляться тематические сборники «Проблемы преступности», «Хулиганство и хулиганы», «Хулиганство и поножовщина», «Современная преступность», «Преступный мир Москвы» [10].
Обращает на себя внимание большое количество публикаций, посвященных такому виду преступлений как хулиганство. Данное обстоятельство было обусловлено широким распространением данного антиобщественного явления в жизни советского общества периода нэпа.
Серьезный рост преступности среди несовершеннолетних в 1920-е гг. обратил на себя внимание значительного числа отечественных правоведов. В своих работах они рассматривали причины и особенности, динамику преступлений среди несовершеннолетних [11].
Пустившая глубокие корни в период нэпа теневая экономика и коррупция государственного аппарата способствовали появлению большого числа исследований российских криминологов по данной проблематике [12].
В целом, отечественная криминология 1920-х гг. продолжила лучшие традиции в исследовании преступности, заложенные в России еще в дореволюционный период.
Примечательно то, что советская криминология начиналась как практическое направление уголовной статистики. При ЦСУ РСФСР, затем СССР, при губернских судах функционировали отделы моральной статистики, изучавшие преступность, ее причины, личность преступников. Появился первый отечественный институт по изучению преступности и преступников, который издавал на четырех языках полноценные статистические обзоры о преступности в СССР до 1935 г.
Бурное развитие криминологии в период нэпа было насильственно прервано. С середины 1930-х г. до 1956 г. криминология как «служанка буржуазии» фактически прекратила свое существование. Советские вожди исходили из того, что социализм не имеет имманентных причин преступности, а, следовательно, потребности в криминологических исследованиях нет.
Однако повседневная практика советской действительности, а именно наличие и устойчивое воспроизводство преступности в первой стране победившего социализма, вынудили вновь развернуть и снять запреты с криминологических исследований.
Возрождение криминологии последовало в 1950-х - начале 1960-х гг. С 1964 г. Постановлением ЦК КПСС о юридическом образовании и юридической науке криминология вносится в учебные планы как обязательная дисциплина юридических вузов. В мае 1963 г. организуется Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности.
С 1960-х и практически до конца 1980-х гг. отечественная криминология испытывает жесткий прессинг со стороны коммунистической идеологии. В ней непреложными для криминологии выступало несколько постулатов. Первый - социализм не содержит коренных причин преступности и не порождает их. Второй - преступность преходяща, она исчезнет с построением высшей фазы социализма – коммунизма. В остальном советские криминологи были относительно свободны в своих исследованиях.
Советская криминология добилась ощутимых результатов, и именно в эти годы она сформировалась как самостоятельная наука. Условия засекреченной уголовной статистики и отсутствия идеологического плюрализма, как это ни парадоксально, способствовали углубленному вниманию к методологии и теории новой науки, изучению причин преступности, личности преступника и профилактики преступлений [13].
Широкую известность получили первые монографические работы, созданные представителями уголовного права.
Среди них книги А.Б. Сахарова «О личности преступника и причинах преступности в СССР» (1961 г.), А.А. Герцензона «Введение в советскую криминологию» (1965 г.), «Уголовное право и социология» (1970 г.), М.И. Ковалева «Основы криминологии» (1970 г.), В.Н. Кудрявцева «Причинность в криминологии» (1968 г.), И.И. Карпеца «Проблема преступности», A.M. Яковлева «Преступность и социальная психология» (1970 г.), В.К. Звирбула «Деятельность прокуратуры по предупреждению преступности (научные основы)» (1971 г.), первый учебник «Криминология» (1966 г.), впоследствии переиздававшийся в 1968 и 1976 гг.
Национально-смешанные браки являются важным каналом изменения этно-демографической структуры российского общества. Сами по себе такие браки не меняют численного соотношения контактирующих национальностей, однако дети из таких семей, выбирая себе национальную принадлежность одного из родителей, тем самым обрывают этническую линию другого.
Развод - обычно драма как минимум для одного из супругов и, безусловно, моральная и психологическая травма для ребёнка, имеющая далеко идущие последствия. Есть удачное сравнение развода с хирургической операцией - саму операцию обычно перенести проще, чем выздоровление, требующее значительных физических и моральных сил.